Неточные совпадения
Цыфиркин. Да кое-как, ваше благородие! Малу толику арихметике маракую, так питаюсь в городе около приказных служителей у счетных
дел. Не всякому открыл Господь науку: так кто сам не смыслит, меня нанимает то счетец поверить, то итоги подвести. Тем и питаюсь; праздно жить не люблю. На досуге ребят обучаю. Вот и у их благородия с парнем третий год над ломаными бьемся, да что-то
плохо клеятся; ну, и то правда, человек на человека не приходит.
Цыфиркин. А наш брат и век так живет.
Дела не делай, от
дела не бегай. Вот беда нашему брату, как кормят
плохо, как сегодни к здешнему обеду провианту не стало…
Старик жаловался, что
дело шло
плохо.
Степан Аркадьич тотчас же увидал, что в гостиной без него
дело идет
плохо.
Выражение его лица и всей фигуры в мундире, крестах и белых с галунами панталонах, как он торопливо шел, напомнило Левину травимого зверя, который видит, что
дело его
плохо.
— Да, — издалека сказала она, силясь войти в его заботы и
дело, но ужасаясь, что бессильна перестать радоваться. — Это очень
плохо. Мне будет скучно. Возвратись поскорей. — Говоря так, она расцветала неудержимой улыбкой. — Да, поскорей, милый; я жду.
Кулигин. Значит, сударь,
плохо ваше
дело.
Лампа,
плохо освещая просторную кухню, искажала формы вещей: медная посуда на полках приобрела сходство с оружием, а белая масса плиты — точно намогильный памятник. В мутном пузыре света старики сидели так, что их
разделял только угол стола. Ногти у медника были зеленоватые, да и весь он казался насквозь пропитанным окисью меди. Повар, в пальто, застегнутом до подбородка, сидел не по-стариковски прямо и гордо; напялив шапку на колено, он прижимал ее рукой, а другою дергал свои реденькие усы.
— Не понимаю. Был у немцев такой пастор… Штекер, кажется, но — это не похоже. А впрочем, я
плохо осведомлен, может, и похоже. Некоторые… знатоки
дела говорят: повторение опыта Зубатова, но в размерах более грандиозных. Тоже как будто неверно. Во всяком случае — замечательно! Я как раз еду на проповедь попа, — не хотите ли?
«Да, у нее нужно бывать», — решил Самгин, но второй раз увидеть ее ему не скоро удалось, обильные, но запутанные
дела Прозорова требовали много времени, франтоватый письмоводитель был очень
плохо осведомлен, бездельничал, мечтал о репортаже в «Петербургской газете».
Он вышел в большую комнату, место детских игр в зимние
дни, и долго ходил по ней из угла в угол, думая о том, как легко исчезает из памяти все, кроме того, что тревожит. Где-то живет отец, о котором он никогда не вспоминает, так же, как о брате Дмитрии. А вот о Лидии думается против воли. Было бы не
плохо, если б с нею случилось несчастие, неудачный роман или что-нибудь в этом роде. Было бы и для нее полезно, если б что-нибудь согнуло ее гордость. Чем она гордится? Не красива. И — не умна.
В этой тревоге он прожил несколько
дней, чувствуя, что тупеет, подчиняется меланхолии и — боится встречи с Мариной. Она не являлась к нему и не звала его, — сам он идти к ней не решался. Он
плохо спал, утратил аппетит и непрерывно прислушивался к замедленному течению вязких воспоминаний, к бессвязной смене однообразных мыслей и чувств.
— Да ведь я говорю! Согласился Христос с Никитой: верно, говорит, ошибся я по простоте моей. Спасибо, что ты поправил
дело, хоть и разбойник. У вас, говорит, на земле все так запуталось, что разобрать ничего невозможно, и, пожалуй, верно вы говорите. Сатане в руку, что доброта да простота хуже воровства. Ну, все-таки пожаловался, когда прощались с Никитой:
плохо, говорит, живете, совсем забыли меня. А Никита и сказал...
— Почтеннейший страховых
дел мастер, — вот забавная штука: во всех диких мыслях скрыта некая доза истины! Пилат, болван, должен бы знать: истина — игра дьявола! Вот это и есть прародительница всех наших истин, первопричина идиотской, тревожной бессонницы всех умников.
Плохо спишь?
— А ты — что же, думаешь, что религия —
дело чахоточных?
Плохо думаешь. Именно здоровая плоть требует святости. Греки отлично понимали это.
Он
плохо спал, встал рано, чувствуя себя полубольным, пошел в столовую пить кофе и увидал там Варавку, который, готовясь к битве
дня, грыз поджаренный хлеб, запивая его портвейном.
Революционеры собирались недавно на съезд, на котором тоже признали, что в Москве
дела стоят очень
плохо, но, к сожалению, считают, что в Петербурге — хорошо, а в Черниговской, Харьковской и Киевской губерниях — очень хорошо, а в остальных посредственно.
Вход — бесплатный, но публика
плохо посещает сарайчик, даже и в те
дни, когда там поет хор оперы Мамонтова.
Я потом в палате рассказываю:
дело, очевидно,
плохо, если начались тайные обыски у членов прокурорского надзора!
«Как можно! А как не отдашь в срок? если
дела пойдут
плохо, тогда подадут ко взысканию, и имя Обломова, до сих пор чистое, неприкосновенное…» Боже сохрани! Тогда прощай его спокойствие, гордость… нет, нет! Другие займут да потом и мечутся, работают, не спят, точно демона впустят в себя. Да, долг — это демон, бес, которого ничем не изгонишь, кроме денег!
— Вот как бы твой земляк-то не уперся да не написал предварительно к немцу, — опасливо заметил Мухояров, — тогда, брат,
плохо!
Дела никакого затеять нельзя: она вдова, не девица!
А если и бывает, то в сфере рабочего человека, в приспособлении к
делу грубой силы или грубого уменья, следовательно,
дело рук, плечей, спины: и то
дело вяжется
плохо, плетется кое-как; поэтому рабочий люд, как рабочий скот, делает все из-под палки и норовит только отбыть свою работу, чтобы скорее дорваться до животного покоя.
«
Плохо дело», — думал он и засел дома.
Я попросил его перейти к
делу; все
дело, как я и предугадал вполне, заключалось лишь в том, чтоб склонить и уговорить князя ехать просить окончательной помощи у князя Николая Ивановича. «Не то ведь ему очень, очень
плохо может быть, и не по моей уж воле; так иль не так?»
— Вам будет
плохо, — предупредил Веревкин Ляховского за несколько
дней до бала. — Отдайте добром…
Земские
дела вел он
плохо, и держались упорные слухи, что Половодов не забывал и себя при расходовании земских сумм.
Дело в том, что Константин Бахарев был упрям не менее отца, а известно, что двум медведям
плохо жить в одной берлоге.
— Наше
дело может кончиться очень
плохо, Софья Игнатьевна.
По пути нам встречалось много мелких речек, должно быть, притоки реки Пия.
Плохо, когда идешь без проводника: все равно как слепой. К вечеру мы дошли до какой-то реки, а на другой
день, к двум часам пополудни, достигли третьего перевала.
— А послушай-ка, признайся, Купря, — самодовольно заговорил Николай Еремеич, видимо распотешенный и разнеженный, — ведь
плохо в истопниках-то? Пустое, чай,
дело вовсе?
Пока Ермолай ходил за «простым» человеком, мне пришло в голову: не лучше ли мне самому съездить в Тулу? Во-первых, я, наученный опытом,
плохо надеялся на Ермолая; я послал его однажды в город за покупками, он обещался исполнить все мои поручения в течение одного
дня — и пропадал целую неделю, пропил все деньги и вернулся пеший, — а поехал на беговых дрожках. Во-вторых, у меня был в Туле барышник знакомый; я мог купить у него лошадь на место охромевшего коренника.
Около полудня мы сделали большой привал. Люди тотчас же стали раздеваться и вынимать друг у друга клещей из тела.
Плохо пришлось Паначеву. Он все время почесывался. Клещи набились ему в бороду и в шею. Обобрав клещей с себя, казаки принялись вынимать их у собак. Умные животные отлично понимали, в чем
дело, и терпеливо переносили операцию. Совсем не то лошади: они мотали головами и сильно бились. Пришлось употребить много усилий, чтобы освободить их от паразитов, впившихся в губы и в веки глаз.
Наконец,
дело стало так
плохо, что тузы решили: пригласить Кирсанова.
Между тем и по хозяйству
дела шли
плохо.
— Вот и я, братцы, к вам пришел! — приветствовал он нас, — а вы всё в клетке да в клетке, словно острожные, сидите… Эх, голубчики,
плохо ваше
дело! Что носы повесили? давайте играть!
Все это я узнал по позднейшим рассказам, а самого Коляновского помню вполне ясно только уже в последние
дни его жизни. Однажды он почувствовал себя
плохо, прибег к обычному средству, но оно не помогло. Тогда он сказал жене...
— Эх, Карла, Карла (это была моя гимназическая кличка)! Вот до чего доводит остроумие… Я обошел некоторых учителей, чтобы предупредить… Они говорят, что
дело твое
плохо.
— Наказал меня господь дочкой, — жаловалась Анфуса Гавриловна зятю. — Полуштофова жена модница, а эта всех превзошла. Ох,
плохо дело, Галактион!.. Не кончит она добром.
Это известие ужасно поразило Харитину. У нее точно что оборвалось в груди. Ведь это она, Харитина, кругом виновата, что сестра с горя спилась. Да, она… Ей живо представился весь ужас положения всей семьи Галактиона, иллюстрировавшегося народною поговоркой: муж пьет — крыша горит, жена запила — весь дом. Дальше она уже
плохо понимала, что ей говорил Замараев о каком-то стеариновом заводе, об Ечкине, который затягивает богоданного тятеньку в это
дело, и т. д.
— А
плохо, Михей Зотыч. Как попадья померла, так и пошло все вверх
дном. Теперь вон голод… При попадье-то о голоде и не слыхивали, а как она померла…
Разъезжая по своим
делам по Ключевой, Луковников по пути завернул в Прорыв к Михею Зотычу. Но старика не было, а на мельнице оставались только сыновья, Емельян и Симон. По первому взгляду на мельницу Луковников определил, что
дела идут
плохо, и мельница быстро принимала тот захудалый вид, который говорит красноречивее всяких слов о внутреннем разрушении.
Уж и вдовье-то
дело,
плохо, а девичье-то уж и совсем не хорошо!
Но — чудное
дело! превратившись в англомана, Иван Петрович стал в то же время патриотом, по крайней мере он называл себя патриотом, хотя Россию знал
плохо, не придерживался ни одной русской привычки и по-русски изъяснялся странно: в обыкновенной беседе речь его, неповоротливая и вялая, вся пестрела галлицизмами; но чуть разговор касался предметов важных, у Ивана Петровича тотчас являлись выражения вроде: «оказать новые опыты самоусердия», «сие не согласуется с самою натурою обстоятельства» и т.д. Иван Петрович привез с собою несколько рукописных планов, касавшихся до устройства и улучшения государства; он очень был недоволен всем, что видел, — отсутствие системы в особенности возбуждало его желчь.
— Какой же ты после этого солдат? — удивлялся Палач. — Эх, служба, служба,
плохо дело…
Аграфена стояла перед ним точно в тумане и
плохо понимала, что он говорит. Неужели она проспала целый
день?.. А старец ее пожалел… Когда она садилась в сани, он молча сунул ей большой ломоть ржаного хлеба. Она действительно страшно хотела есть и теперь повиновалась угощавшему ее Кириллу.
Эти
дни я все ходил смотреть квартиры — выбор труден; вообще довольно
плохо, я не ожидал, чтобы в городе эта статья была так затруднительна.
Плачевное
дело, как слышно,
плохо идет.
…Спасибо большое за весточку о плачевном
деле. Хорошо, что Неленька перестанет адвокатствовать,что не совсем иногда удобно. Но что же дальше! Все очень
плохо, и кажется, нет исхода! Вот тут такой fatum, [Рок, судьба (лат.).] что и ты, друг сердечный, не разгадаешь. Однако, пожалуйста, повидай Неленьку — и взгляни на простоту M. H. Прежде она этим не отличалась. Мрачно об ней иногда думается. Нелегко ей в этой драме…
Дни декад, учрежденные гражданами Дома, тоже прививались
плохо.
— А так, так наливай, Женни, по другому стаканчику. Тебе, я думаю, мой дружочек, наскучил наш разговор.
Плохо мы тебя занимаем. У нас все так, что поспорим, то будто как и
дело сделаем.